Пётр Николаевич Краснов (10 сентября 1869 — 16 января 1947) — это политический и военный деятель Белого движения, публицист и писатель. Довоенная служба. В 1889 года Краснов был прикомандирован хорунжим к Атаманскому лейб-гвардейскому полку. 16.1.1947, М.] - прозаик. Принадлежал к знаменитому казачьему роду, известному на Дону и в России своими воен. и лит. традициями. Казачий атаман Пётр Николаевич Краснов родился в 1869 году в столице империи, Петербурге, где его отец служил в Главном Управлении казачьих войск. Краснов начал карьеру военным журналистом. В Первую мировую командовал полком, затем бригадой, наконец, дивизией. Петр Николаевич Краснов родился в 1869 году в семье казачьего офицера (впоследствии генерал-лейтенанта) Николая Ивановича Краснова в Санкт-Петербурге, где Николай Иванович служил в Главном Управлении Казачьих Войск.
Петр Николаевич Краснов
Во время Первой Мировой Войны имя Краснова стало известно всей России. Петр Николаевич отличился в первые же дни, был награжден Георгиевским оружием за то, что в бою 1914 года у гор. Пётр Николаевич Краснов (10 (22) сентября 1869, Санкт-Петербург — 16 января 1947, Москва) — русский генерал, атаман Всевеликого Войска Донского, военный и политический деятель, известный писатель и публицист. Не избежал этой участи и атаман Петр Краснов, однако не все историки ставят его на одну ступень с другими предателями. Краткая родословная До революции род Красновых на Дону являлся одним из самых авторитетных.
Петр Николаевич Краснов: биография, книги и цитаты лидера белого движения
Пётр Николаевич Краснов (22 сентября 1869, Санкт-Петербург — 16 января 1947, Москва) — генерал-майор Русской императорской армии, атаман Всевеликого войска Донского, военный и политический деятель, писатель и публицист. Максим Ивлев, представитель Союза православных граждан Казахстана в Санкт-Петербурге, член Союза журналистов России. Имя генерала Петра Николаевича Краснова (1869-1947), человека сложной, трагичной судьбы, достаточно хорошо известно современному читателю. Ведь из воспоминаний С. Штеменко, Е. Райгородецкого или М. Соловьёва, из статьи Самойлова в «Неотвратимом возмездии» о выдаче Краснова возникает одно впечатление: красные ровно ничего не знали о том, где белый генерал находится. из известного рода донских казаков станицы Вешенской. Пётр Николаевич Лебедев (24 февраля 1866, Москва — 1 марта 1912, Москва) — выдающийся русский физик-экспериментатор, первым подтвердивший на опыте вывод Максвелла о наличии светового давления.
Заслуги Краснова Петра: почему он достоин памятника?
В вере Христовой только и истина… И другой никакой быть не может…» «Выпашь», 490—491. Краснов касается здесь, отметим, важнейшей проблемы интеллигентского сознания — рассудочной потребности искать истину. Именно это становится причиною не только заблуждений, но и бед — и отдельного человека, и нации: искание истины. Истину искать бессмысленно, ибо она уже дана. Смысл в том, чтобы осуществлять следование Истине.
Поиск лишь отвращает от того. Этого не желала знать русская интеллигенция в гордыне своей. Но нежелание следовать Богом данной Истине есть служение греху. Недаром говорит своей барыне-интеллигентке её бывшая горничная, простая деревенская девушка, когда былая благополучная жизнь осталась в прошлом: «Вы жили?..
Нет, барыня, то не жизнь была, а один великий грех» «Выпашь», 519. Вот это-то и становится причиною предательства своего народа русскою интеллигенцией, в чём обвиняет её Краснов. Интеллигенция, часть нации, её интеллект, обладая частным же, обособленным и разорванным сознанием, породила и понятие партийности, то есть частности общественной жизни, то есть стремления отстоять чьи-то частные интересы, порою нарушающие и даже разрушающие интересы общие. Часть, не слагавшаяся в целое, но противоборствующая целому и это целое и стройное разрушавшая на части.
В ней все были — Русскими. Партия стремилась это разрушить. Всё равно какая… Даже монархическая. Быть в партии значило перестать служить Государю и повиноваться его законам, но служить партии, по её законам и приказам.
Это было двоевластие — это разрушало целость России. Обособленность партийного сознания основывалось на безверии, на отсутствии единой скрепляющей всё мысли; и совокупно с безверием партийность порождала и революционные вожделения. Носительница революционной идеологии, одновременно преступница и блудница, так раскрывает в первом романе трилогии суть своих убеждений, выступая как бы от имени некоего обездоленного бедняка, предъявляющего претензии всему сытому и благополучному миру: «Награда и возмездие в будущей жизни?.. Да не хочу я этого — этой будущей жизни просто-таки нет… Я это знаю… Мне это сказала наука.
Ткань сложилась и ткань разрушилась… Так вот пожалуйте — награду и возмездие здесь… сейчас… завтра… сегодня… Так просто. Ты был богат… ты хорошо кутил, имел рысаков… машины. Тебя любили женщины, а я ночевал в Вяземской лавре… Меня ели клопы и вши и я с завистью смотрел на чёрствую корку… А о любви я и думать не смел… В будущей жизни?.. А ведь примерно то же утверждал несколько ранее интеллигент-резонёр Стасский, хотя и не дошёл до крайности вывода.
Вот откуда исходили все идеи, разрушавшие сознание. Безверие проявилось в процитированном монологе откровенно. Лазарь взбунтовался против богача Лк. Взбунтовался, ибо утратил веру и отбросил все заповеди и установления веры, дал волю зависти и тёмным инстинктам.
Вера говорила ему: не укради. Безверие внушило: грабь. Обрести достойное место в жизни иным путём подобные люди просто неспособны. Питательная среда для таких вожделений — люмпенство.
Люди никогда ничего не имевшие, никогда ничего не заработавшие, ни во что не верящие… Это люди — без веры, без отечества, без семьи. В этом их страшная сила. У них нет никакого сдерживающего начала. А замашки иногда… Жутко сказать какие…» «Largo», 276.
Пролетарии для Краснова, как видим, вовсе не работники-мастеровые, не труженики, но лодыри и бездари, горьковские босяки, не имеющие прежде всего подлинных ценностей в душе. Такие люди и впрямь не знают отечества, поверх всех заповедей и границ они ощущают своё родство с близкими им по духу подобными же исповедниками безверия и обладателями психологии паразитов и преступников. Они рвутся к власти, чтобы осуществить свои вожделения, но из-за собственной неразвитости будут обмануты всё теми же врагами России. Но так как пролетариат ни на что хорошее толкнуть нельзя — его будут толкать на разрушение.
На разрушение христианской веры, государства, семьи… Им будут править враги России» «Largo», 278. Персонифицированы эти враги для Краснова большевиками и фигурою их вождя: «…Как посмотрел я на Ленина с его отвратительной ухмылочкой, то и понял я, что тут ничего для народа. Это самая что ни на есть в мире пакость, вот она и будет править и помыкать» «Выпашь», 267. Характер этой власти для Краснова вполне определёнен: «Большевицкая власть по составу своему была еврейская власть.
На всех командных постах преимущественно, а в комиссариате иностранных дел почти исключительно сидели евреи. Русский народ был прочно зажат в еврейские тиски и обращён в рабов еврейского капитала» «Подвиг», 490—491. Организованные же после революции концлагеря становятся осуществлением таких предвидений: «Это было совершенное подобие ада. Никакая фантазия не могла выдумать более совершенных мучений для человека.
Сам дьявол смутился бы от совершенства человеческой подлости и гнусности, от смеси жестокости и наглости, изобретённых большевиками для своих каторжан» «Подвиг», 393. Но и Запад не может быть противопоставлен большевицкому аду, потому что западная цивилизация есть такое же богоотступничество, но в более прикрытой форме. Поэтому для Запада большевизм — родствен по духу, поэтому западные интеллектуалы не могут сочувствовать трагедии русского народа. Ибо если на Западе и нет того откровенного богоборчества, которое проступило в советской России, то там есть «ещё худшее, игнорирование, забвение Бога, отрицание надобности в Нём, в Его помощи.
Наука всё объясняла, наука до всего дошла и всё собою покрывала» «Подвиг», 315. Полезно сопоставить с рассуждением на эту тему у Н. Бердяева: «Русский религиозный человек сознаёт, что перед лицом Божьим европейский буржуа не лучше, чем русский коммунист. И не может русский человек хотеть, чтобы на место коммуниста пришёл европейский буржуа»[36].
Краснов многажды повторяет: западное богоотступничество хуже откровенного богоборчества большевицкой власти, опаснее. Цивилизация губит жизнь, ибо поклонилась золотому тельцу, отвергнув все законы и заповеди, кроме стремления к наживе и земному процветанию. Она отгородилась от Бога своей наукою и в Боге усмотрела помеху для своей свободы. Символом буржуазной пошлости становится в финале «Выпаши» своеобразное «небесное знамение», когда некая летящая свысока красная точка-звезда разрывается и превращается в огромную, «кровавыми буквами» выписанную рекламу: «Покупайте химические продукты в Е.
Где искать опоры в этом всеобщем аду? Краснову казалось, что и часть Церкви отступилась от правды: «…как-то слишком непротивленчески примирилась она с советской властью. Она не проклинала её, не анафематствовала» «Выпашь», 390. Но вера остаётся всё же живою в народе русском.
Описывая страшные гонения, обрушенные большевиками на православную веру, писатель высказывает своё убеждение: «Возвращались времена преподобного Сергия. В тёмной ночи горели яркие светочи народной веры. Краснов описывает поразительный случай торжества веры в народе вероятно, слышанный им как передаваемое изустно предание : «Пал Гдов, и семнадцать деревень было сожжено коммунистами. На Рождестве обыскивали по избам и отбирали хлеб.
Расстреляли опять многих священников и бывших военных. И тех, кто оставался верным своим духовным отцам, замучили и убили. Одного мальчика, девяти лет, сына убитого крестьянина, вытащили голым на снег в мороз и требовали, чтобы он отрёкся от Бога. Тятьку замучили и меня замучаете, а от Боженьки не уйду… Отпустите меня.
Матка ждёт меня. Я один у неё. Она с голода помрёт. Один коммунист махнул рукой и ушёл.
Другой выстрелил, но мальчик остался невредим. Он пошёл было прочь, но сейчас же вернулся. Вдруг раздался выстрел и коммунист замертво упал… Это тот другой коммунист, потрясённый глубокой верой ребёнка, сам прозрел душой, и, не допустив дальнейших испытаний ребёнка, убил своего товарища. Взяв в руки окровавленного мальчика и со слезами укрывая его полами своей шинели от мороза, он принёс его к матери, помог ей согреть и отходить и, опустившись на колени перед пустым углом, где раньше были образа, долго молился и каялся.
Он стал помогать женщине в её работах. Суды над верующими Краснов осмысляет как осуществление евангельского пророчества: «…Повторялись сцены того, что было девятнадцать веков тому назад. Тогда судили Праведника, Сына Божия, и не знали, за что судили. Тогда жиды судили бедного сына плотника, учителя, ходившего и проповедывавшего любовь между людьми.
Теперь судили Его учеников, бедных крестьян, призывавших людей во имя Того, Кто принял крестную смерть за людей, к покаянию и любви. Тогда судила жадная толпа полудиких евреев, теперь…» «Выпашь», 529. Даже на Западе не угасает окончательно понимание истины.
Он не предавал себя и свои идеи, но предал свою страну и свой народ. Другое дело, что жизнь изменялась, страна изменялась, река истории пошла другими направлениями. В этих условиях он оказался предателем своего народа, надев форму немцев, держа в голове свои монархические, возможно, антибольшевистские идеи, став, в том числе предателем для своих же земляков и казаков». Рассуждая о трагедии личности, политолог приводит в пример историю другого белогвардейского генерала Деникина. И, казалось бы, Деникин — человек, который не любил ни большевиков, ни советскую власть, - сказал, что не будет воевать против своего народа. А возглавил армию, как ни странно, любимчик Сталина — советский, патриотически настроенный, генерал Власов. Даже так бывает в жизни», — рассуждает Сухарь. Трагедия народа В 2007 году в станице Еланской Шолоховского района был открыт Мемориальный комплекс «Донские казаки в борьбе с большевиками». В его состав вошла скульптура атамана Петра Краснова. Мемориал установил бизнесмен Владимир Мелихов. Тогда СМИ сообщали, что на торжественном открытии присутствовали донские казаки, делегаты казачьих сообществ, духовенства, общественники. Однако уже в 2009 году районная прокуратура потребовала снести памятник коллаборационисту и фашистскому атаману, но ничего из этого не вышло. Официальный ответ гласил, что памятник установлен не лично Краснову, а обобщенному образу донского атамана. Владелец мемориального комплекса Мелихов отмечает, что скульптура атамана с поднятым вверх перначом олицетворяет главную ценность Донского казачества — принцип народовластия на казачьих землях. Ведь именно в соответствии с этим принципом, на Дону среди равных избирался лучший, которому казаки вручали власть от имени всего войска. Ничего подобного ни ранее ни, я надеюсь, в будущем, не было и не будет. Около одного миллиона человек советских граждан и эмигрантов первой волны, служили в военных подразделениях Вермахта.
В эмиграции Краснов продолжал борьбу против большевиков, был одним из основателей « Братства Русской Правды » — организации, занимавшейся подпольной работой в Советской России. В эмиграции П. Краснов много писал. Его воспоминания и исторические романы — всего их было написано более 20-ти — издавались на русском, английском, французском, немецком и других европейских языках. С 1936 года проживал в Германии. В одном из писем 1940 года Краснов писал: «…Казаки и казачьи войска как автономные самоуправляемые Атаманами и Кругом области могут быть лишь тогда, когда будет Россия. Значит, все наши помыслы, устремления и работа должны быть направлены к тому, чтобы на месте СССР — явилась Россия». Да поможет Господь немецкому оружию и Хитлеру! Пётр Краснов С сентября 1943 года Краснов — начальник Главного управления казачьих войск Министерства Восточных областей Германии , принимал непосредственное участие в формированиии казачих частей для борьбы в составе Вермахта против СССР; участвовал в создании « Казачьего стана ». В мае 1945 года сдался англичанам, и в г. Лиенце Австрия 28 мая 1945 года вместе с 2,4 тысячами казачьих офицеров был выдан английским командованием советской военной администрации. Был этапирован в Москву, где содержался в Бутырской тюрьме. Краснов вместе с другими офицерами, за то, что они вели «посредством сформированных ими белогвардейских отрядов вооруженную борьбу против Советского Союза и проводили активную шпионско-диверсионную и террористическую деятельность против СССР» был приговорён к повешению и казнён в Москве 16 января 1947 года. Шкуро, П. Краснову, Султан-Гирею Клычу, Т. Доманову и др. В центре мемориала стоит большая бронзовая фигура последнего атамана Донского войска Петра Николаевича Краснова.
Керенского стать министром Временного правительства, жил в Москве, где его застал Октябрьский переворот 1917 г. Из-за нехватки продовольствия и топлива Кропоткин с семьёй переехал в Дмитров под Москву. В 1918— 1920 гг. Лениным и обращался к нему в письмах с резкой критикой «красного террора». Умер 8 февраля 1921 г. Крупская Надежда Константиновна 1869, Петербург - 1939, Москва - сов. В 1887 Крупская окончила частную гимназию, получив звание домашней наставницы и право преподавать рус. В 1889 Крупская поступила на Высшие женские курсы в Петербурге, но училась там лишь год. В 1890 вступила в марксистский кружок и с 1891 по 1896 преподавала в рабочей школе, занимаясь пропагандистской работой. Познакомившись с В. Лениным, Крупская участвовала в организации и деятельности "Союза борьбы за освобождение рабочего класса". В 1896 Крупская была арестована и после 7-месячного заключения сослана в Уфимскую губ. Шушенском, где стала женой Ленина. В 1901 эмигрировала в Германию, была секретарем газ. В 1905 вместе с Лениным вернулась в Россию; была секретарем ЦК. После разгрома рев. Работала-преподавателем в парт.
Предатель Петр Краснов: зачем на Дону делают из атамана Гитлера героя
из известного рода донских казаков станицы Вешенской. Пётр Николаевич — писатель и публицист, «прозаик Божьей милостью». Творчество П.Н. Краснова является неотъемлемой, важнейшей составляющей русской культуры. Его блестящие публицистические статьи часто были пророческими. Петр Николаевич Краснов родился 12 июля 1869 г. в г. Санкт-Петербурге, где его отец, казак станицы Каргинской генерал-лейтенант Николай Иванович Краснов, служил в Главном Управлении иррегулярных казачьих войск.
Николай Стариков
Матка ждёт меня. Я один у неё. Она с голода помрёт. Один коммунист махнул рукой и ушёл. Другой выстрелил, но мальчик остался невредим. Он пошёл было прочь, но сейчас же вернулся. Вдруг раздался выстрел и коммунист замертво упал… Это тот другой коммунист, потрясённый глубокой верой ребёнка, сам прозрел душой, и, не допустив дальнейших испытаний ребёнка, убил своего товарища. Взяв в руки окровавленного мальчика и со слезами укрывая его полами своей шинели от мороза, он принёс его к матери, помог ей согреть и отходить и, опустившись на колени перед пустым углом, где раньше были образа, долго молился и каялся.
Он стал помогать женщине в её работах. Суды над верующими Краснов осмысляет как осуществление евангельского пророчества: «…Повторялись сцены того, что было девятнадцать веков тому назад. Тогда судили Праведника, Сына Божия, и не знали, за что судили. Тогда жиды судили бедного сына плотника, учителя, ходившего и проповедывавшего любовь между людьми. Теперь судили Его учеников, бедных крестьян, призывавших людей во имя Того, Кто принял крестную смерть за людей, к покаянию и любви. Тогда судила жадная толпа полудиких евреев, теперь…» «Выпашь», 529. Даже на Западе не угасает окончательно понимание истины.
Простой старик-француз говорит убеждённо главному герою: «Без веры?.. Без Бога?.. Когда не будет веры, не будет Бога — не станет и Франции…» «Подвиг», 213. Однако не судьба Франции прежде всего заботит русского писателя. Он болеет душою за родную землю. И вот эта-то земля представляется ему истощившейся и требующей отдыха. Писатель находит символ, который становится названием второго романа трилогии, — выпашь.
Объяснение этому непривычному слову даётся в романе: «Это выпаханное, усталое поле. Оно перестало родить. Оно было переработано и потому переутомлено» «Выпашь», 10—11. И там же вопрос: «Не выпахиваем ли мы Россию? Наблюдения и размышления Краснова невеселы. Усталость, выпаханность народа он замечает жестоко. Вот характерная сцена: «Зашёл в Казанский собор.
Идёт богослужение. Влево, перед чудотворной иконой, прямо костром горят свечи и лампадка теплится в драгоценном хрустале. Толпа народа. Я думаю, сот несколько человек было. Чинно, благостно всё. В толпе есть офицеры… Может быть, и солдаты были. Все — верующие, Русские люди.
Студенты, гимназисты, ну и… девчонки с ними какие-то. В шапках… Растолкали толпу… Идут прямо к иконе. И какой-то в шапке, лохматый, кудри до плеч, похоже, что жид, по бархатом обитым ступенькам к лампаде… и раскурил папиросу… И толпа ахнула… И никто, понимаешь, никто не вытолкнул их в шею, морды им не набил. Вера неуничтожима, но в большинстве народа она шатается — вот вывод автора трилогии. Шатания веры привели народ и к расшатанности семьи — малой Церкви. Это ещё одна боль писателя: там, в России, социализация жизни разрушает и уничтожает семью. От семьи — Родина — и в ней всё.
Замыкается круг… Но это было. Не так давно — но это уже прошедшее. Теперь, когда не стало семьи… когда веры становится всё меньше, что же осталось?.. Нужен гашиш! И поэтому лишённый подлинной основы молодой русский человек, входя в жизнь, легко поддаётся тому советскому воспитанию, какое призвано изуродовать его душу. Вот образцы пошлостей, выдаваемых за конечную мудрость жизни, что уже успела усвоить в советской школе русская молодёжь: «Он из советской школы второй ступени знал, что отец и мать только физиологические понятия, и на родственные чувства гражданину нового, послевоенного века с высоколетящего аэроплана наплевать. Или ещё рассуждение: «Национализм и патриотизм, — рубила Леночка, — чувства, заслуживающие презрения.
Я знаю народ… Кажется. Повидала его достаточно. В школе кругом меня все были дети народа. Народ не интересуется величием своей Родины. Короли и буржуи выдумали это совсем ненужное слово. Будущее это — интернационал… Нам с высокого дерева плевать на исторические традиции, на красоту и на религию… Всё это продукция прежней болезненной сентиментальности… Вы, дядя. Давали мне читать Тургенева.
Я его не понимаю… Один вздор. И Пушкин вздор…» «Подвиг», 71. Развращение русского народа совершалось весьма успешно. За охлаждение к вере, за равнодушие к пролитой христианской крови…» «Largo», 185. Охватывая единым взором Россию, страшною видит писатель её судьбу. Каждый брёл, пробивая свою тропу сквозь колючий кустарник не русских партий, сквозь топи марксизма, социализма и анархизма, в ту ловушку, что поставили ему масоны и жиды. Жид мстил России и истреблял русский народ, пакостил ему душу» «Выпашь», 283—284.
Основа русского народа — крестьянство. Но и деревня являет для Краснова вид печальный: «Бедные деревни, избы без стёкол, где в окнах соломой или бумагой заменены выбитые шибки, порушенные огорожи ободранных садов, испитые горем и голодом лица старых, источённые пороком, пьянством лица молодых — везде матерная ругань, щегольство грубостью, озорством, визг гармоники, пьяные частушки, красные тряпки над избою клубом-читальней и везде среди развала, крика, шума и возни, рабий страх, готовность предать, убить, защищая свою шкуру. Дикая была деревня» «Выпашь», 524. И вот кажется: нет России, она исчезла: «…Её нет, вы понимаете, это выдумать надо: нет России!.. Слышите, ни России, ни Русских нет, есть — Советы и есть советские…» «Подвиг», 443. Осмысляя прошлое и настоящее Русской земли, народа, Краснов не пытается всё свалить только на врагов-развратителей, но трезво сознаёт и собственную русскую вину за произошедшее: виновны сами тем, что слабея верою поддались соблазну. И всё же автор трилогии не может не надеяться на изменение судьбы Родины к лучшему.
Залог того он видит в существовании невидимых на поверхности житейской суеты работников, совершителей народного дела, каких немало и какие трудятся ради России в самой России, пусть временно и советской: «Есть подвижники. Это не Содом, где не нашлось ни одного праведника. Тут их многие миллионы. Вы и представить не можете, какие святые, чистые люди, подлинные христиане живут в Советском Союзе, какие пламенные патриоты… Они неслышно и невидимо подготовляют спасение России. Какие есть матери. Потихоньку они учат детей вере в Бога и любви ко старой нашей России…» «Подвиг», 458. Однако это лишь тот камень, на котором можно начать сооружение будущего Русского дома.
Это опора в грядущей борьбе. Какова же сама борьба, кто станет осуществлять её? Не имея для себя основы в реальности, Краснов прибегнул к научной фантастике. Он и прежде имел как писатель опыты в этом жанре, теперь попытался соединить свои мечты о будущем России с надеждою на сверхтехническую оснащённость борьбы за неё. Этой теме уделена большая часть романа «Подвиг». Среди центральных персонажей трилогии — гениальный инженер Долле. Свои изобретения он объединяет с открытиями собранных им по всему свету гениальных же учёных, сочувствующих русской идее.
Небольшая армия патриотов-добровольцев снабжается в результате таковых усилий столь мощным оружием, что ему не в силах противостоять ни одна армия, тем более большевицкая. Благодаря тем же изобретениям борцы с большевизмом вносят хаос в действия советской власти, дезорганизовывают все усилия «комиссаров», наносят им политический и экономический урон во всём мире, несмотря на активную поддержку, какую буржуазный Запад оказывает этой сатанинской власти родственной самому Западу.
Оно было переработано и потому переутомлено» «Выпашь», 10—11. И там же вопрос: «Не выпахиваем ли мы Россию? Наблюдения и размышления Краснова невеселы. Усталость, выпаханность народа он замечает жестоко.
Вот характерная сцена: «Зашёл в Казанский собор. Идёт богослужение. Влево, перед чудотворной иконой, прямо костром горят свечи и лампадка теплится в драгоценном хрустале. Толпа народа. Я думаю, сот несколько человек было. Чинно, благостно всё.
В толпе есть офицеры… Может быть, и солдаты были. Все — верующие, Русские люди. Студенты, гимназисты, ну и… девчонки с ними какие-то. В шапках… Растолкали толпу… Идут прямо к иконе. И какой-то в шапке, лохматый, кудри до плеч, похоже, что жид, по бархатом обитым ступенькам к лампаде… и раскурил папиросу… И толпа ахнула… И никто, понимаешь, никто не вытолкнул их в шею, морды им не набил. Вера неуничтожима, но в большинстве народа она шатается — вот вывод автора трилогии.
Шатания веры привели народ и к расшатанности семьи — малой Церкви. Это ещё одна боль писателя: там, в России, социализация жизни разрушает и уничтожает семью. От семьи — Родина — и в ней всё. Замыкается круг… Но это было. Не так давно — но это уже прошедшее. Теперь, когда не стало семьи… когда веры становится всё меньше, что же осталось?..
Нужен гашиш! И поэтому лишённый подлинной основы молодой русский человек, входя в жизнь, легко поддаётся тому советскому воспитанию, какое призвано изуродовать его душу. Вот образцы пошлостей, выдаваемых за конечную мудрость жизни, что уже успела усвоить в советской школе русская молодёжь: «Он из советской школы второй ступени знал, что отец и мать только физиологические понятия, и на родственные чувства гражданину нового, послевоенного века с высоколетящего аэроплана наплевать. Или ещё рассуждение: «Национализм и патриотизм, — рубила Леночка, — чувства, заслуживающие презрения. Я знаю народ… Кажется. Повидала его достаточно.
В школе кругом меня все были дети народа. Народ не интересуется величием своей Родины. Короли и буржуи выдумали это совсем ненужное слово. Будущее это — интернационал… Нам с высокого дерева плевать на исторические традиции, на красоту и на религию… Всё это продукция прежней болезненной сентиментальности… Вы, дядя. Давали мне читать Тургенева. Я его не понимаю… Один вздор.
И Пушкин вздор…» «Подвиг», 71. Развращение русского народа совершалось весьма успешно. За охлаждение к вере, за равнодушие к пролитой христианской крови…» «Largo», 185. Охватывая единым взором Россию, страшною видит писатель её судьбу. Каждый брёл, пробивая свою тропу сквозь колючий кустарник не русских партий, сквозь топи марксизма, социализма и анархизма, в ту ловушку, что поставили ему масоны и жиды. Жид мстил России и истреблял русский народ, пакостил ему душу» «Выпашь», 283—284.
Основа русского народа — крестьянство. Но и деревня являет для Краснова вид печальный: «Бедные деревни, избы без стёкол, где в окнах соломой или бумагой заменены выбитые шибки, порушенные огорожи ободранных садов, испитые горем и голодом лица старых, источённые пороком, пьянством лица молодых — везде матерная ругань, щегольство грубостью, озорством, визг гармоники, пьяные частушки, красные тряпки над избою клубом-читальней и везде среди развала, крика, шума и возни, рабий страх, готовность предать, убить, защищая свою шкуру. Дикая была деревня» «Выпашь», 524. И вот кажется: нет России, она исчезла: «…Её нет, вы понимаете, это выдумать надо: нет России!.. Слышите, ни России, ни Русских нет, есть — Советы и есть советские…» «Подвиг», 443. Осмысляя прошлое и настоящее Русской земли, народа, Краснов не пытается всё свалить только на врагов-развратителей, но трезво сознаёт и собственную русскую вину за произошедшее: виновны сами тем, что слабея верою поддались соблазну.
И всё же автор трилогии не может не надеяться на изменение судьбы Родины к лучшему. Залог того он видит в существовании невидимых на поверхности житейской суеты работников, совершителей народного дела, каких немало и какие трудятся ради России в самой России, пусть временно и советской: «Есть подвижники. Это не Содом, где не нашлось ни одного праведника. Тут их многие миллионы. Вы и представить не можете, какие святые, чистые люди, подлинные христиане живут в Советском Союзе, какие пламенные патриоты… Они неслышно и невидимо подготовляют спасение России. Какие есть матери.
Потихоньку они учат детей вере в Бога и любви ко старой нашей России…» «Подвиг», 458. Однако это лишь тот камень, на котором можно начать сооружение будущего Русского дома. Это опора в грядущей борьбе. Какова же сама борьба, кто станет осуществлять её? Не имея для себя основы в реальности, Краснов прибегнул к научной фантастике. Он и прежде имел как писатель опыты в этом жанре, теперь попытался соединить свои мечты о будущем России с надеждою на сверхтехническую оснащённость борьбы за неё.
Этой теме уделена большая часть романа «Подвиг». Среди центральных персонажей трилогии — гениальный инженер Долле. Свои изобретения он объединяет с открытиями собранных им по всему свету гениальных же учёных, сочувствующих русской идее. Небольшая армия патриотов-добровольцев снабжается в результате таковых усилий столь мощным оружием, что ему не в силах противостоять ни одна армия, тем более большевицкая. Благодаря тем же изобретениям борцы с большевизмом вносят хаос в действия советской власти, дезорганизовывают все усилия «комиссаров», наносят им политический и экономический урон во всём мире, несмотря на активную поддержку, какую буржуазный Запад оказывает этой сатанинской власти родственной самому Западу. В конце романа Долле погибает, жертвуя собою ради победы русского воинства.
Но воинство, опираясь на поддержку здоровых сил внутри самой России, ведёт близкую к успеху войну с оплотом мирового зла. Окончательный исход этой войны ещё не ясен. Автор использует приём открытого финала: каждый волен додумать конец согласно своим представлениям о творящейся истории. Так хочется порою принять желаемое за действительное! Но сама эта фантастическая условность не может удовлетворить читателя: здесь ощущается художественная фальшь. Фантастика допустима в несколько отвлечённом облике, но сопряжение её с конкретнейшей исторической реальностью неплодотворно.
Конечно, можно победить большевиков с помощью невиданного оружия в измышленном мире — только и оружия того нет, и большевики в мире невыдуманном целы и невредимы. Утопия Краснова оборачивается художественным поражением автора. Тем более что к его идеалам примешиваются чужеродные для русского сознания черты. Так, кандидат в спасители России Долле уповает прежде всего на силу своего гения, своих усилий, на навязывание миру собственной воли. Он сторонник мощной власти, не знающей колебаний в утверждении дела, которому служит. Характерно, что Император Николай Александрович упрекается героем Краснова именно в недостатке твёрдой воли: должно было просто тут же повесить тех, кто прибыл принуждать царя к отречению.
Долле уверен: надо заставить всех понять Русское горе и не поддерживать большевиков в их злодействах. Методы для достижения такой цели у него не вызывают сомнения: «Надо ударить по больному месту и так, чтобы все восчувствовали» «Выпашь», 567. Способы удара ему также ясны: «Надо ударить… удушливыми газами… тысячами убитых в рабочих кварталах больших городов, тысячами отравленных в богатых первокласснейших отелях… Нужно сказать: если вы не понимаете, что вы должны помочь России освободиться от большевиков, мы заставим вас это понять… Мы объявим Золотому Тельцу войну прежде всего…» «Выпашь», 569. Признаем, что методы выбраны изуверские. Да и чем это лучше большевиков, также не щадивших ни рабочих кварталов, ни русских деревень? Краснов по-своему опередил время, не более.
Можно сказать: идеология терроризма, какую выразил герой Краснова без обиняков, истекает из отчаяния автора, не видящего иного выхода из русской трагедии. Но отчаяние — плохой подсказчик. Отчаяние — крайняя степень уныния, а оно, по святоотеческому слову, есть услада дьявола. Дьявол же дьявольское и присоветует. Долле ощущает себя и своих помощников своего рода сверхчеловеками, которые только и способны изменить ход истории.
Краснов и назначенный им командующий Донской армией генерал Денисов надеялись в изменившихся условиях на помощь монархической как бы идеологически близкой Германии против большевиков и потому выступали против единого командования Белыми армиями на Юге России во главе с генералом Деникиным , который сохранял верность союзникам по Антанте, а она требовала от Добровольческой армии возобновления военных действий против Германии. Но, к сожалению, Германия видела в большевиках своих полезных ставленников и поддерживала их. Надежды Краснова не оправдались. После капитуляции Германии 11 ноября 1918 г.
Краснов в декабре согласился на подчинение генералу Деникину при сохранении автономии Донской армии. Однако после катастрофы в Верхне-Донском округе, где в январе 1919 г. Генерал Краснов заявил, что это недоверие Большого Войскового Круга распространяется и на него, и также и под нажимом Деникина подал в отставку. Она была принята Большим Войсковым Кругом, который, до выборов нового атамана, передал атаманскую власть генералу А. В 1919 г. Это назначение не состоялось из-за отступления Юденича от Петрограда. Но неудача белых в эти годы не обезкуражила Краснова. В 1921 году в своем выступлении среди казаков-беженцев Петр Николаевич говорил: «Им никогда не разрушить Россию. Пусть слышат наш голос: Россия встанет и так прихлопнет их, что от них ничего не останется.
Она найдет своего Царя… Не федеративная, но единая, неделимая; не республика, но монархия; не с жидами, но без жидов будет Россия…. Здесь на земле они сгорят в Геенне Огненной народного гнева и знайте, что если наш народ терпелив и покорен, то он же невероятно жесток в гневе своем и он постоит за свою Россию». В эмиграции Краснов сначала жил в Германии под Мюнхеном, с ноября 1923 г. Активно занимался политической деятельностью, сотрудничал с Великим Князем Николаем Николаевичем, Русским Обще-Воинским союзом , был одним из основателей "Братства Русской Правды" — организации, занимавшейся подпольной работой в Советской России. Много и плодотворно занимался литературным трудом; книги его издавались на русском, английском, французском, немецком и других европейских языках. В 1936 г. С началом советско-германской войны Краснов, как и большая часть белой эмиграции, считал, что необходимо включиться в происходящие события на стороне Германии, но для достижения собственных русских целей. Краснов делает заявление: «Я прошу передать всем казакам, что эта война не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников, торгующих Русской кровью. Да поможет Господь немецкому оружию и Хитлеру!
Антисоветские настроения в казачестве были очень сильны, так как, помимо общероссийских репрессий голодоморной коллективизации , "безбожной пятилетки" , по казакам ударил еще и геноцид "расказачивания". Тогда как прежнюю немецкую оккупацию 1918 г. В октябре 1942 г. Началась организация казачих формирований в составе Вермахта, как на оккупированных территориях, так и в эмигрантской среде. Это было задолго до разрешения немцами формирования РОА генерала Власова что произошло лишь в конце 1944 г. Создание казачьих частей возглавил бывший полковник царской армии С. Павлов, в советское время работавший инженером на одном из заводов Новочеркасска. Инициатива Павлова была поддержана Красновым: «... Сейчас немцы считают нас разделяющими стремление их разделить Россию, образовывая Дон, Кубань, Терек.
Но это — утопия. И просто безсмысленно представлять наш Дон без общей Родины.
Краснов — генерал-лейтенант; автор трудов по истории донского и терского казачества.
В 1887 окончил Александровский кадетский корпус в чине вице-унтер-офицера, а в 1889 — Павловское военное училище в звании фельдфебеля; зачислен хорунжим в комплект донских казачьих полков с прикомандированием к лейб-гвардии Атаманскому полку. С 1891 начал публиковаться в военной газете «Русский инвалид». В 1892 поступил в Николаевскую академию Генерального штаба, но через год ушел из нее и вернулся в Атаманский полк.
В 1893 выпустил свой первый литературный сборник На озере, а в 1896 — свой первый исторический труд Атаман Платов. В 1897—1898 исполнял обязанности начальника конвоя Русской императорской миссии в Абиссинии Эфиопии ; за отличное конское учение и джигитовку казаков получил от негуса императора Эфиопии Менелика орден Эфиопской звезды 3-й степени; поставил рекорд скорости, доставив за тридцать дней секретные документы из Адис-Абебы в Петербург; награжден орденом Св. Станислава 2-й степени.
Приглашен на постоянную работу в «Русский инвалид». В 1902 назначен полковым адъютантом Атаманского полка. Во время Русско-японской войны — фронтовой корреспондент; участвовал в боевых действиях в составе казачьих частей; награжден орденами Св.
Анны 4-й степени и Св. Владимира 4-й степени 1904. Произведен в подъесаулы.
В 1907—1909 учился в Офицерской кавалерийской школе. В октябре 1909 оставлен при школе сначала помощником по строевой части в Казачьем отделе, затем начальником Казачьего отдела. В марте 1910 произведен в полковники.
В июне 1911 назначен командиром 1-го Сибирского полка, в октябре 1913 — командиром 10-го Донского казачьего полка. Участник Первой мировой войны. За боевые заслуги в ноябре 1914 награжден Георгиевским оружием; произведен в генерал-майоры и назначен командиром 1-й бригады 1-й Донской казачьей дивизии.
В апреле 1915 возглавил 3-ю бригаду Кавказской конной туземной дивизии. В июле стал начальником 3-й Донской казачьей дивизии; успешно прикрывал отступление пехотных и артиллерийских частей во время летнего германо-австрийского наступления; награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.
Присоединяйтесь!
- Биография краснова петра николаевича кратко
- Выдача Краснова. Споры в Британии — Генерал Краснов. Монархическая трагедия
- Пётр Краснов
- Краснов, Пётр Николаевич | Virtual Laboratory Wiki | Fandom
- ФОРМИРОВАНИЕ ОБРАЗА КРАСНОВА КАК НЕОДНОЗНАЧНОЙ ФИГУРЫ СОВРЕМЕННОСТИ
- Петр Краснов - Pyotr Krasnov
Петр Краснов
А в 1915 году, прикрывая отступление русских войск, Краснов, уже генерал-майор, столь внезапно напал на врага, что задержал его продвижение почти на неделю. Атаман Краснов не принял революции в России Монархист, как и подавляющее большинство казаков, Краснов на дух не принимал никаких революций. После октябрьских событий 1917 года он, по приказу Керенского, повел свой корпус на Петроград — освобождать город от красных, но, не получив подкреплений, вынужден был заключить перемирие. Времена стояли пока относительно мягкие: Краснова отпустили, взяв с него слово не сражаться с «восставшим против вековых угнетателей» народом; он уехал на Дон, где скрывался в одной из станиц. Через год, когда весь Дон заволновался, Круг Спасения Дона избрал его своим атаманом. В своей борьбе против большевиков Краснов полагался на помощь «запада», в том числе Германии, но вскоре понял, что у немцев совсем иные планы, — и уехал из России. Сначала жил в Германии, потом во Франции, в середине 1930-х годов вернулся в Германию — после того как французские левые подписали договор о взаимопомощи с Советским Союзом; в Германии же тогда формировался «Антикоминтерновский пакт»...
Все это время Краснов не оставлял литературной и публицистической деятельности. Только в послереволюционные годы из-под его пера вышло несколько десятков книг — это и многотомные романы, и сборники рассказов, и мемуары...
Нужно спасать здоровое, жертвуя неизлечимо больным. Чтобы избежать этого, надо найти союзника покровителя, и таким покровителем может быть только Германия , ибо немцы — единственная «здоровая нация», выработавшая в себе иммунитет против большевизма и масонства. Во власовское движение не следует вливаться; если окажется, что власовцы — абсолютно преданные Германии союзники, тогда можно говорить о союзе с ними. А пока расчет только на вооруженные силы немцев — Ленивое А. Под казачьим знаменем, 1943—1945. Павлова и Т. Доманова в 1943—1945 гг. В «Рус.
Совершенно неприемлемая для Добровольческой армии политическая позиция атамана, полное расхождение в стратегических взглядах и его личные свойства ставили трудно преодолимые препятствия к совместной дружной работе. Утверждая «самостоятельность» Дона ныне и на «будущие времена», он не прочь был, однако, взять на себя и приоритет спасения России. Он, Краснов, обладающий территорией, «народом» и войском, в качестве «верховного вождя Южной Российской армии» брал на себя задачу — ее руками — освободить Россию от большевиков и занять Москву... Деникин , «Очерки русской смуты», 1921 Краснова, как и Корнилова, я знал еще по Академии генерального штаба. Краснов был на курс старше меня, но, окончив Академию по второму разряду, в генеральный штаб не попал. Состоя на службе в лейб-гвардии казачьем полку, он больше занимался литературой и частенько печатал статьи и рассказы в «Русском инвалиде» и в журнале « Разведчик ». Мне всегда не нравился карьеризм Краснова и бесцеремонность, с которой он добивался расположения сильных мира сего, не брезгуя ни грубой лестью, ни писаньем о них панегириков. Знал я, что генерал Краснов при внешней вышколенности внутренне совершенно недисциплинированный и неуравновешенный человек [14]. Что из себя представлял генерал Краснов, всем нам было прекрасно известно еще по Юго-Западному фронту. Военным дарованием он никогда не отличался и бит бывал неоднократно: и во время мировой войны, и уже после Октября — питерскими красногвардейцами.
В 1917 году Краснов на всех перекрестках кричал, что большевики — кайзеровские шпионы. Но именно Краснов стал едва ли не первым царским генералом, пошедшим на сговор с немцами после Октября. В годы гражданской войны этот новоиспеченный атаман Войска Донского, никогда не бывший казаком, прославился главным образом жестокостью и бесчинствами своих войск. После гражданской войны белоэмигрант Краснов выступал в роли сочинителя антисоветской клеветы [15]. Ерёмин, «Солдатские версты», 1960 — Господа!
Январское 1919 контрнаступление красных и поражения Донской армии вынудили Краснова согласиться на включение ее в состав Вооруженных сил Юга России во главе с Деникиным 8 января 1919. Военные неудачи привели к падению авторитета атамана среди казачества; не имея поддержки Антанты и руководства Добровольческой армии, он был вынужден 15 февраля 1919 подать в отставку. После недолгого пребывания в Батуме командирован Деникиным в распоряжение генерала Н. Юденича , командующего силами белых в Прибалтике. В июле 1919 прибыл в Нарву; зачислен в резерв чинов Северо-Западной армии. В сентябре 1919 назначен начальником отдела пропаганды штаба Северо-Западной армии; вместе с А. Куприным издавал газету «Приневский край». В январе 1920 стал представителем Северо-Западной армии в Эстонии и членом ее ликвидационной комиссии; вел переговоры с эстонскими властями об эвакуации русских солдат и офицеров. В марте 1920 эмигрировал в Германию. В ноябре 1923 переехал во Францию. Занимался литературной деятельностью издал более двадцати томов воспоминаний, романов и повестей ; читал лекции по военной психологии на Военно-научных курсах генерал-лейтенанта Н. Головина в Париже. Являлся членом Высшего монархического совета, активно сотрудничал с Российским общевоинским союзом, принимал участие в организации разведывательной и диверсионной деятельности против СССР. В апреле 1936 вернулся в Германию; поселился на вилле в Далевице близ Берлина. Приветствовал нападение гитлеровцев на СССР. В 1941 стал сотрудником Казачьего отдела немецкого Министерства восточных территорий. В 1942 предложил германскому командованию помощь в создании казачьих подразделений в составе вермахта. В марте 1944 назначен начальником Главного управления казачьих войск. Руководил формированием 1-й казачьей кавалерийской дивизии. Выдвигал лозунг автономного казацкого государства Казакии под протекторатом Германии. Выражал недовольство оккупационной политикой немцев в России. В феврале 1945 уехал из Берлина в Сантино Италия в расположение Казачьего Стана особой полувоенной казачьей организации.
Я вас вел к тому отдаленному прошлому, когда Войско Донское было Всевеликим войском Донским. Я до мелочей воскрешал в вашей памяти старый уклад вольного Тихого Дона и будил гордость казачью. Те же, кто восклицал третьего дня: «К прошлому возврата нет», ведут вас к страшному кровавому прошлому советов. Итак, Краснов подтвердил свое видение, что Дон всегда будет подданным Будущего Русского Царя: «Здравствуй Царь в Кременной Москве, а мы, казаки, на Тихом Дону», а себя однозначно обозначил как монархист. Это поступок истинного русского казачьего офицера, который внутренне никогда не отрекся от Присяги, данной когда-то Государю Императору. Однако травля Атамана частью делегатов Круга, желавших видеть Войско Донское союзником Антанты военная обстановка на Царицинском направлении начинала складываться в пользу красных и часть Круга требовала от Краснова большей лояльности к генералу Деникину, который был союзником Антанты , была слишком сильна и П. Краснов решил дать Кругу самому решить кого Круг хочет видеть во главе Войска: его Краснова или кого-либо другого лояльного к Антанте. Краснов взял слово и сказал: «Ухожу и я, но считаю своим долгом предупредить вас, что атаманский пернач очень тяжел, и не советую вам вручать его в слабые руки! На Кругу царило гробовое молчание. И сейчас же заволновалось большинство. Казаки — станичники и фронтовые казаки почувствовали себя, как стадо без пастыря, и на Кругу раздались крики: «Вернуть, вернуть атамана! Но своим поступком показал Кругу, что власть его единолична и сильна и, что здоровая часть казачества подчиняется ему, потому что видит, что вся его деятельность построена на любви к родному Дону и к ним, казакам. Ложные обвинения атаману П. Краснову в намерениях отделения Дона от России До сих пор существует мнение, что атаман Краснов желал отделить Дон от России навсегда, что он де являлся местником и всячески противился общерусским силам Добровольческой Армии объединить все русские силы и восстановить Единую Россию. Конечно, это не так. Атаман Краснов принял власть на Дону в то время, когда население Дона составляли обедневшие иногородние крестьяне, в большинстве своем не призванные в армию во время Первой Мировой Войны, и ставшие в 1917-18 гг. Иногородние крестьяне явились самой плодородной питательной средой для большевиков. Попытки ставить крестьян в ряды донских полков кончались катастрофой. Крестьяне изменяли казакам, уходили к большевикам и насильно, на муки и смерть, уводили с собою донских офицеров. Война с большевиками на Дону имела уже характер не политической или классовой борьбы, не гражданской войны, а войны народной, национальной. Казаки отстаивали свои казачьи права. Атаман, являясь ставленником казаков, не мог с этим не считаться. Краснов активно занял позицию приоритета казачьего населения над другим. Они крестьяне зарятся на ваши земли и жадными руками тянутся к ним. Пусть свободно и вольно живут на Дону гостями, но хозяева только мы, только мы одни... А ведь Краснов был прав. Да, к сожалению, иногородние крестьяне были тогда не на высоте в своем сознании, они пошли за большевиками. Ни их совести много сожженных хуторов, изнасилований, грабежей. Кто же может вступиться за свой дом, за свою семью? Только хозяин этой земли и любящий отец и муж. Таковым была здоровая часть казачества, которая была коренным народом, жившим на Дону столетиями. Вот где самостийность атамана Краснова! Только лишь в страшном домашнем споре о земле и правах на нее и не более того. Ни о каком политическом отделении Дона от будущей освобожденной от большевиков России атаман Краснов и не думал!!! Краснов понимал, что Дон не только неразделимая часть России, но что он обязан бороться и восстановлять «Единую и неделимую»... Спасет Россию сама Россия. Спасут Россию ее казаки! Добровольческая армия и вольные отряды донских, кубанских, терских, оренбургских, сибирских, уральских и астраханских казаков спасут Россию. И тогда снова, как встарь, широко развернется над дворцом нашего атамана бело-сине-красный русский флаг — единой и неделимой России. И тогда кончен будет страшный крестный путь казачества и Добровольческой армии, путь к свободе России и православного Тихого Дона. Существует еще одно обвинение П. Краснову о том, что он, придерживаясь «германской ориентации» изначально хотел связать судьбу Дона с иностранным государством Германией и поставить Дон в вечно подчиненное положение. Предоставим слово самому Петру Николаевичу: «Немцы — наши враги, мы дрались с ними три с половиною года — это не забывается. Они пришли за нашим хлебом и мясом, и мы им совсем не нужны. Они нам не союзники. У нас должны бы быть союзники настоящие. Но где эти союзники? Вот в январе месяце, когда жив был еще Алексей Максимович Каледин, по всему Новочеркасску распубликованы были официальные известия о том, что в Новороссийске высадился англо-французский корпус и идет на помощь Дону... Но умер Каледин, расстреляли Назарова, прошло полгода, а никаких англо-французов не пришло спасти сжигаемый большевиками Дон. Россию должна спасать сама Россия». Краснов гнал всякую мысль о помощи извне, и родной Дон он стремился спасти силами донских казаков. Но он отлично понимал, что спасти Дон — это одна задача, спасти Россию — задача другая. Ко всем иностранцам — будут это союзники или немцы — атаман относился отрицательно. В конце концов, молодому Донскому государству нужна была поддержка из вне, как маленькому ребенку нужна помощь родителей, но повзрослев, Дон отнюдь не собирался вечно оставаться на попечении, а видел себя в составе будущей Великой России!!! Итак, таковы были идеологические воззрения П. Краснова во времена, когда он был Атаманом Всевеликого Войска Донского. Эти свои убеждения он пронес через всю свою жизнь, в том числе и в самый трагический лично для него период — период Второй мировой Войны. Глава 2. В историю Советского Союза она вошла как Великая Отечественная, но есть и другое название — Вторая гражданская. Это название появилось как результат осмысления протестного народного антибольшевистского движения, которое проявилось как на территории СССР, так и за его пределами. В чем причины возникновения протестного движения? Безусловно, что самой свежей питательной почвой для выражения антибольшевистского протеста со стороны бывших советских граждан была насильственная коллективизация. Коллективизация вызвала невиданный голод. По сообщению одной из западных газет, «искусственно вызванный голод доводил до людоедства. Только одних детей в голодовку 1933 года погибло около трех миллионов»2. Голод вызвал массовые восстания против коммунистической власти. На Дону, Кубани, Тереке, в Западной Сибири и даже в отдельных районах Центрально-Черноземной области происходили открытые вооруженные столкновения между повстанцами и военизированными формированиями советско-партийного актива, усиленными войсками ОГПУ и сводными частями РККА. По данным ОГПУ за январь — апрель 1930 года, по стране произошло более 6 тысяч крестьянских выступлений, в которых участвовали почти 1,8 млн человек». Войны против своего собственного народа. С восстаниями справились в большевистской манере, и несчастных раскулаченных направляли на Север в спецпоселения. Эта грандиозная операция проводилась по приказу Сталина. Непосредственное руководство осуществлял Молотов. Много лет спустя ему был задан вопрос: сколько же людей вывезли тогда в дикие, необжитые районы? Молотов ответил: «Сталин говорил, что мы выселили десять миллионов. На самом деле мы выселили двадцать миллионов» 4 Что же стало с несчастными выселенцами? Кроме этого, у населения СССР еще были весьма живы воспоминания о невероятных зверствах красного террора времен Гражданской войны. Оппоненты советской исторической школы сознательно обходят стороной причинно — следственную связь между насилием над советским населением и возникновением протестного движения во Время Второй Мировой войны. Замалчивание указанной причинно — следственной — результат поврежденности духовного сознания, в котором бывшее советское классовое сознание, обернутое ныне в оболочку модного «советского патриотизма», заменяет заповеди Христа, который ОН нам оставил — «Да любите друг друга», «Не убий»... С началом советско-германской войны протест выражался сначала стихийно — слишком много советские граждане натерпелись во времена ленинского красного террора и сталинского ГУЛАГа. Кадры кинохроники того времени часто фиксировали сцены приветствия германской армии со стороны советского населения в недавно вышедшем фильме «Поп» такие кадры хроники тоже есть. Далее протест выразился в вооруженной форме — советские военнопленные вступали в боевые части, в т. Наконец, протестные настроения оформились в сформулированные антибольшевистские программы. Одной из первых таких программ было распространенное в Смоленске 27. Казаки же вспомнили свои старые дореволюционные традиции жизни и, с появлением возможности военного протеста, выступили под лозунгами этих традиций. По падении советской власти на Дону, донцы выбрали своим атаманом казака, бывшего офицера Белой армии Павлова. Павлов объявляет Дон самостоятельным государством и восстанавливает те самые законы, которые в 1918 г. Вот некоторые выдержки из этого документа7: «Казаки! Казачьи Войска никогда не признавали власти большевиков. Старшие Войска, Донское, Кубанское бывшее Запорожское , Терское и Уральское бывшее Яицкое , жили в давние времена своей государственной жизнью и не были подвластны Московскому государству. Вольные, не знавшие рабства и крепостного труда вы, Казаки, закалили себя в боях. Когда большевизм поработил Россию, вы с 1917 года по 1921-й боролись за свою самостоятельность с врагом, во много раз превосходящим вас числом, материальными средствами и техникой. Вы были побеждены, но не сломлены. На протяжении десятка лет, с 1921-го по 1933 год в эти годы проводилась насильственная коллективизация и террор большевиков против казачества, которое активно выступило против них в годы гражданской войны — прим. Вас морили голодом, избивали, ссылали с семьями, с малыми детьми на тяжкие работы на крайний север, где вы погибали тысячами. Вас расстреливали, уничтожали.
Петр Николаевич Краснов
Большой Войсковой Круг выразил недоверии генералам Денисову и Полякову, с которыми Краснов был дружен и делал общее дело. Вскоре все трое ушли в отставку, немалую роль здесь сыграла и личность Деникина. Новым атаманом Донского войска стал Багаевский. В 1919 году Краснов приезжает в Эстонию, что бы возглавить пропагандистский отдел в армии Юденича. Но сделать это ему не удалось, так как армия начала отступление от Петербурга.
Несмотря на неудачи, он не разочаровался в своих убеждениях, и остался верен белой идеи до конца своей жизни. В иммиграции Краснов занимается политической деятельностью, сотрудничает с контрреволюционными организациями. Он стал одним из основателей «Братства Русской Правды». Это была организация, ведущая подрывную деятельность на территории СССР.
В годы иммиграции Петр Николаевич занимается литературным творчеством. Книги его пользуются популярностью в Европе и издаются на многих европейских языках, творчество очень интересно и познавательно.
В 1874 г. В 1876 г. Кропоткин — один из организаторов и теоретиков международного анархистского движения.
Его общественным идеалом был анархический коммунизм, при котором революционным путём будет полностью ликвидирована частная собственность. Кропоткин также автор трудов по этике, социологии, истории. В июне 1917 г. Керенского стать министром Временного правительства, жил в Москве, где его застал Октябрьский переворот 1917 г. Из-за нехватки продовольствия и топлива Кропоткин с семьёй переехал в Дмитров под Москву.
В 1918— 1920 гг. Лениным и обращался к нему в письмах с резкой критикой «красного террора». Умер 8 февраля 1921 г. Крупская Надежда Константиновна 1869, Петербург - 1939, Москва - сов. В 1887 Крупская окончила частную гимназию, получив звание домашней наставницы и право преподавать рус.
В 1889 Крупская поступила на Высшие женские курсы в Петербурге, но училась там лишь год. В 1890 вступила в марксистский кружок и с 1891 по 1896 преподавала в рабочей школе, занимаясь пропагандистской работой. Познакомившись с В. Лениным, Крупская участвовала в организации и деятельности "Союза борьбы за освобождение рабочего класса".
Будучи одним из наиболее влиятельных и известных антибольшевистских политических и военных деятелей своего времени, Краснов заслуживает памятника, чтобы отметить его вклад в историю России. Памятник будет напоминать будущим поколениям о его выдающихся заслугах и важности его роли в сохранении национального наследия страны. Заключение Заслуги Краснова Петра в области военной и политической деятельности сделали его значимой фигурой в истории России.
Его лидерские способности, военные тактики и борьба за Российскую Империю оставили глубокий след. Установление памятника Краснову будет символом признания его важности и ценности для страны и ее истории. Смотри также:.
Самые жуткие философские учения вышли из-под перьев евреев…» И так далее в том же духе. Еврей Маркс, еврей Гейне… Аглая Васильевна словно альтер эго самого Краснова учит дочь: « - Та страна, - продолжала говорить Аглая Васильевна, - то государство которое сумеет освободиться от евреев, от их всеразрушающей лжи, будет жить здоровою, крепкою жизнью. Германия избрала этот путь оздоровления своего народа... Россия гибнет, потому что она вся во власти евреев... Так что ему было не так сложно примкнуть к нацистам и воевать со своими бывшими соотечественниками. Водолацкий довольно быстро осознал, что инициативу он проявил несвоевременно и Верховный Суд её не поддержит — несмотря на его кремлёвские знакомства.
Другой скандальный казак атаман Николай Козицын тот самый участник боёв в Донбассе, чей телефонный разговор был перехвачен после катастрофы пассажирского самолёта Boeing 777 над территорией Донецкой области объяснял позицию Водолацкого по реабилитации Краснова: «По сути, это пиар-акция господина Водолацкого …» Похоже, что некоторые казаки нового поколения ведут себя так, как когда-то вели себя соратники атамана Краснова. Сотрудничают с кем угодно. В 1994 году от имени Войска Донского атаман Козицын заключил «Договор о дружбе и сотрудничестве» с президентом «Республикой Ичкерия» Джохаром Дудаевым, пообещав тому « не пропускать российские войска через территорию Войска Донского» «Договор о дружбе и сотрудничестве» между Всевеликим Войском Донским Николая Козицына и Чеченской республикой — Ичкерия Джохара Дудаева, 1994 год. Не сумев помочь чеченским сепаратистам, через двадцать лет - в 2014 году — атаман Козицын ринулся на помощь «Луганской народной республике». Помощь была впечатляющая. В нём говорилось: «В то время, когда наши войска сдерживают фашистского агрессора, подразделения атамана Козицына занимаются мародерством и бандитизмом. Пользуясь положением, вооруженные формирования продолжают бесчинствовать у нас в тылу, тем самым подрывая без того сложное положение. В период, когда мы ведём кровопролитные бои с превосходящими силами противника, люди с автоматами грабят рынки и автозаправки, отбирают автомобили « Обращение к атаману Козицыну», где в адрес формирований КНГ были высказаны обвинения в бандитизме и мародерстве и важный момент! Водолацкий тоже попадал в скандальные ситуации.
Другие казаки осуждали его, например, за то, что в 2008 году, возглавляя Союз казаков-воинов России и Зарубежья, он назначил на пост пресс-секретаря Ольгу Касьяненко прозвище «Матильда-дон» , считавшуюся лидером неонацистской группы «Красный блицкриг». Казаки отлично умеют проклинать, разоблачать, исключать… Их жизнь бурлит ничуть не меньше, чем восемьдесят лет назад при атамане Краснове. Награды принимать они тоже умеют Водолацкий награждён медалью «За освобождение Крыма и Севастополя». Он регулярно высказывается по актуальным международным вопросам «Донбасс должен быть в составе России », - объяснил свою позицию в интервью «Новому каналу Новороссии» атаман-депутат Водолацкий. Посещает он и «ЛНР». У атамана Краснова тоже было множество наград. А известность была международная. Он до последнего был уверен, что его не повесят — благодаря литературной известности. Сегодня книги Краснова на прилавках российских книжных магазинов в порядке вещей.
Поэтому время от времени какой-нибудь казак снова заводит речь о реабилитации Краснова. Мотив такой: атаман совершал ошибки, но якобы не знал, что «у Гитлера были планы по уничтожению всего славянства». Называть преступление ошибкой — значит открывать путь к новым преступлениям. Один — псковский, другой — великолукский. Во время так называемого корниловского мятежа генерал Корнилов отправил Краснова в Псков. Корнилов предложил Краснову принять командование III-м конным корпусом Краснов уже служил в нём до конца апреля 1915 года. Разговор, состоявшийся 28 августа 1917 года, Краснов позднее перескажет: «Поезжайте сейчас же в Псков и постарайтесь отыскать там Крымова. Если его там нет, оставайтесь в Пскове; нужно, чтобы побольше было генералов в Пскове…» Виктор Водолацкий и Ольга Касьяненко. Последующие события мы знаем благодаря воспоминаниям двух генералов — Краснова и Бонч-Бруевича.
В тот момент это были противники. Они были в состоянии «холодной войны». Разговор, происходивший между ними в Пскове, есть в воспоминаниях у обоих. Если сравнить их, то каких-то особых противоречий не видно. Генерал Михаил Бонч-Бруевич, с марта 1916 года занимавший пост начальника псковского гарнизона, спросил Краснова: «С какими задачами прибыли вы, генерал, в Псков? Генерал, однако, начал неопределённо рассказывать, что едет в распоряжение Крымова, а зачем - и сам не знает... У Краснова всегда была неоднозначная репутация — слишком уж он отличался от типичного генерала — сочинял и публиковал романы в основном, под псевдонимом Гр. Ад — так звали любимую скаковую лошадь Краснова. Рассказывая о Краснове, Бонч-Бруевич написал: «Состоя на службе в лейб-гвардии казачьем полку, он больше занимался литературой и частенько печатал статьи и рассказы в «Русском инвалиде» и в журнале «Разведчик».
Мне всегда не нравился карьеризм Краснова и бесцеремонность, с которой он добивался расположения сильных мира сего, не брезгуя ни грубой лестью, ни писаньем о них панегириков. Знал я, что генерал Краснов при внешней вышколенности, внутренне совершенно недисциплинированный и неуравновешенный человек…» Встреча двух генералов едва не закончилась арестом Краснова. Оба хитрили и недоговаривали. Краснов, узнав, что генерал Крымов покинул Псков, рвался отправиться за ним — в Лугу. Бонч-Бруевич Краснова из Пскова выпускать не хотел — опасался, что это повредит Керенскому.
Пётр Николаевич Краснов
Шкуро, П. Краснову, Султан-Гирею Клычу, Т. Доманову и др. По данному факту возбуждено уголовное дело по статье «Вандализм».
В центре мемориала стоит большая бронзовая фигура последнего атамана Донского войска Петра Николаевича Краснова. На открытии мемориала присутствовали официальные члены администрации Ростовской области, деятели Русской Православной Церкви, множество казаков, в том числе ветераны казачьих частей вермахта. Коломейцева возбуждено административное дело по факту установки данного памятника.
По мнению прокуратуры, основанием к сносу данного памятника является то, что данные скульптурные объекты являются объектами недвижимости и их установка требует разрешения, а также то, что данный мемориал якобы восхваляет проявление фашизма. Однако в газете «Казачий спас» было опубликовано письмо, протестующее против сноса, подписанное генерал-лейтенантом Внешней разведки В. Попытка реабилитации Националистические и монархические организации, как в России, так и за рубежом, неоднократно обращались в государственные органы России с просьбами о реабилитации отдельных русских белогвардейцев.
Всего там числится 127 источников. Но в реальности их намного меньше. Малограмотный сочинитель «бестселлера» попросту «прихватизировал» заимствованные из работ различных авторов сведения об изданиях, которые он заведомо никогда не видел. Точно также Родионов поступил и с указанием архивных фондов, старательно делая вид, что он якобы действительно лично работал в архивохранилищах. Бросается в глаза и бесконечное использование Родионовым ресурсов Интернета, даже в случае наличия современных типографских переизданий имеющихся там материалов — например, автобиографической зарисовки Краснова «В донской станице при большевиках» и ценного труда ротмистра Анатолия Евгеньевича Маркова «Кадеты и юнкера»3 стр. Из этого следует, что хитрожо… сиречь — хитромудрый щелкопёр не посещает не только архивы, но и общедоступные библиотеки. Об абсолютном незнании Родионовым ключевых аспектов истории русской белой эмиграции прямо свидетельствует его же изречение: «Некто В. Орехов в поздравительной публикации по случаю 50-летия П. Краснова пишет….
Как видим, Родионов даже не подозревает, что капитан Василий Васильевич Орехов 1896-1990 — это не «некто» а выдающийся деятель Русского Зарубежья, редактировавший в 1929-1941 и 1947-1988 годах в Париже и Брюсселе замечательный военно-исторический журнал «Часовой», без привлечения материалов которого невозможно полноценное освещение бытия белой эмиграции. К тому же, искомая статья В. Орехова 1939 года посвящалась не «50-летию П. Краснова», как заявляет Родионов, а 50-летию производства Краснова в офицеры. По превратному мнению Родионова, казачий род Красновых «с большой долей вероятности» имел отношение к «старообрядцам или сектантам» стр. А прапрадед первого Атамана Всевеликого Войска Донского — Иван Кузьмич Краснов дослужился до чина генерал-майора, что неопровержимо подтверждает его принадлежность к официальному православию. Краснова — баронесса фон Грюнейзен по лютеранскому обычаю носила двойное имя: Александрина-Лидия ее первым мужем был швед капитан Бакмансон. В архивном «обыске брачном» о ней так и написано: «… бракоразведенная жена капитана Александрина-Лидия Фёдоровна Бакмансон». Считающий себя специалистом по генеалогии, Родионов и здесь умудрился продемонстрировать крайнее невежество.
Он вообразил, что женское имя Александрина от которого и произошел сценический псевдоним ставшей певицей баронессы фон Грюнейзен — Александрова8 представляет собой фамилию какого-то мифического офицера «капитана Александрина» , с которым «Лидия Федоровна…жила гражданским браком или была любовницей» стр. Впрочем, у анекдотичного «капитана Александрина» имелся достойный предшественник в лице «подпоручика Киже». Правда, если последний персонаж возник в результате механической описки в служебном документе правильно: «подпоручики же»9 , то «капитан Александрин» является плодом феерической глупости автора, жаждущего любой ценой дискредитировать Краснова, хотя бы и по семейной линии: « в вопросе его женитьбы есть необъясненный факт» стр. Попутно незадачливый «генеалог» голословно обвиняет супругу П. Краснова в шпионаже: «не исключена возможность… что она работала на немецкую разведку» стр. А почему не на шведскую или эфиопскую?.. Мало кому из белых генералов удалось остаться с красными и остаться в живых. Платону Краснову это удалось… Так что, о Платоне Краснове делайте вывод сами, читатель» стр. Начнем с того, что Платон Николаевич Краснов не имел чина генерала — как гражданскому инженеру ему в 1913 году присвоили звание действительного статского советника.
Его жизнь трагически оборвалась 25 апреля 1924 года в красном Петрограде а не в Москве. По словам Петра Николаевича Краснова, «мой брат был арестован большевиками в Петрограде из-за меня. Он был инженером. Когда чекисты пришли арестовать его, он ушел в соседнюю комнату и отравился. Так из нашей фамилии ни с моей, ни со стороны жены, никого не осталось. Вдвоём — на целом свете…»10 «Шпионство» самого бывшего Донского Атамана чекиствующий Родионов обосновывает тем, что Краснов представлял себя в мемуарах «бригадным генералом»: «…Подобного звания в Русской Императорской Армии не было. Такие звания характерны для англичан и американцев. Может, для них Краснов и был бригадным генералом, что крепко засело в сознании полиагента спецслужб» стр. Весь этот словесный понос у Родионова вызвала неправильно понятая им фраза из красновских мемуаров о резком споре Атамана с Командующим Добровольческой Армией генерал-лейтенантом Антоном Ивановичем Деникиным: «Атаман дал понять генералу Деникину, что он уже более не бригадный генерал, каким знал Атамана на войне генерал Деникин, но представитель пятимиллионного свободного народа и потому разговор должен вестись в несколько ином тоне».
Так что, недалекий «эксперт» Родионов вновь «бухает в колокола, не посмотрев в святцы…» Несомненной инновацией Родионова стало объявление Краснова юдофилом: он «к евреям относился вполне доброжелательно» стр. Доведем до сведения зарапортовавшегося «краснововеда» , что в конце 20-х годов П. Эту энциклопедию издавал известный немецкий специалист по иудаизму и сионизму полковник Ульрих Флейшгауэр. По его словам, она должна была собрать всё, что «думают и знают о евреях арийцы». В 1935-1937 годах У. Флейшгауэр выступал в качестве эксперта на затеянном сионистами и масонами судебном процессе в Берне о подлинности «Протоколов Сионских мудрецов». Несмотря на все старания сионистов, Верховный суд Берна в конце концов отказался признать «Сионские протоколы» подделкой этот исторический факт международный сионизм всячески фальсифицирует или же замалчивает. Решающую роль в том, что сионисты всецело проиграли Бернский процесс, сыграли негласные помощники и консультанты У. Флейшгауэра из числа сведущих в «еврейском вопросе» русских белоэмигрантов.
Одним из них был генерал Краснов. Владимира, где настоятелем служил либеральный священник Иоанн в миру — Дмитрий Алексеевич Шаховской , Краснов вступил с ним в концептуальный спор о том, может ли Господь Бог иметь определенную национальность. Бывший Донской Атаман абсолютно не разделял утверждения патентованного юдофила и либерала в рясе, коим и являлся Иоанн Шаховской, об «иудействе Богочеловека»: «От того, что Вы мне пишите, чуть веет монофизитством.
Стали делать навесы и сараи такого типа, чтобы они могли слегка сдавать, как на шарнирах.
Сибирское войско очень нуждается в улучшении конного состава. Современные лошади, может быть и очень выносливые для почтовой гоньбы и неприхотливые на корм, не могут дать настоящего шока, неспособны к тому покрыванию местности, который теперь требуется от кавалерии и казаков. Но сибирский казак при современном положении дела никогда не поведет в полк хорошей лошади. Если бы у него и оказалась случайно рослая, хорошая лошадь, от кровного жеребца, он продаст ее крестьянину, офицеру, но не даст сыну.
И это вполне понятно. Казачью лошадь, стоящую на боевой ныне китайской границе, обязанную сопровождать почту на тысячи верст, делать марши-маневры по 300-600 верст, законом не положено кормить. Согласно приказу по Воен. Итак, при постоянной тяжелой работе лошадь сибирского казака два месяца в году не ест овса и не имеет подстилки, а следовательно, и не ложится ночью.
Остальные 10 месяцев в году лошадь имеет 10 фунтов 30 золотников овса, почти всегда заменяемого ячменем. Полуголодная, изнуренная, она не имеет и крова. Навес считается уже роскошью. В лошади вырабатывается неприхотливость в ущерб силе и росту.
Здание Военного собрания в г. Верном ныне Музей казахских народных музыкальных инструментов Но пока довольно об этом! О Сибирском войске, о ненормальном устройстве службы, жизни и быта сибирского казака можно и должно писать много и много. Сибирский казак, покоривший России всю Среднюю Азию, сибирский казак, исходивший вдоль и поперек пески и пустыни Туркестана, сибирский казак, постоянный герой всех громких дел Кауфмана, Скобелева, Колпаковского и Черняева, - не имеет сносных стоянок, ни уюта, ни самого примитивного комфорта.
Для здешних войск само инженерное ведомство не считает нужным строить казармы, офицерские квартиры, собрания, конюшни - все то, чем теперь балуют войска Европы, Забайкалья и Кавказа. Мазанки, ласточкины гнезда из земли, жалкий квартирный оклад при дороговизне помещений; малое количество дров, при условии, что дрова продаются не саженями, а пудами, а холода серьезны; вечная кочевка со льготы в полк и из полка на льготу на тысячи верст; жизнь в тарантасе, жизнь на почтовых; все это захватило сибирского казака, научило его стоически переносить все походные невзгоды, сделало его идеальным воином и разведчиком, грозою неприятеля, защитою Родины. Но служба так тяжела и так трудна, что желательно и необходимо улучшение быта. Верный - это столица Семиречья.
Его несколько керосино-калильных фонарей, его кинематограф, общественное собрание, гимназия, собор, наконец, магазины - так отличаются от остальных местечек, что Верный кажется уже культурным центром. Наконец, Верный красив. Гряда хребта Алатау со снежными вершинами, гора Талгар вышиною 15000 футов, удивительная панорама этих гор, утыканных по склонам елочками, красивое Алматинское ущелье, из которого водопадами бежит речка Алматинка, питающая арыки Верного, выделяют его на фоне кишлаков, смазанных из коричневой земли, и ставят его на положение действительной столицы. Если бы не трясло!
Если бы скорее прошла железная дорога! Пройдет железный путь, Бог даст, перестанет трясти, проникнет с железным путем культура, закипит и забьется жизнь в Верном; по Алматинке, на чудном бирюзовом озере Иссык станут отели и санатории; откроет свои действия верненский клуб альпинистов; побежит к горе Талгар фуникулер; откроются свои нарзаны и ессентуки - и зацветет богатый край. Не забудьте тогда тех, кто живет и одевается теперь хуже арестантов, кто кладет свою жизнь, здоровье, сердце, нервы на защиту этого богатого, но угрюмого пока края; не забудьте его туркестанских стрелков, его сибирских и семиреченских казаков, не забудьте же тех, кто временами на глухом и пустынном посту ведет жизнь Робинзона Крузо бок о бок с маленькой косматой киргизской лошаденкой с такими печальными глазами. Пусть эти печальные, дивные, темные глаза покорной лошаденки снятся тем, от кого зависит сравнять ее по довольствию и по помещению с лошадьми всей русской конницы.
Те нагуливают тело на маленьких проездках и манежной езде - эти вдоль и поперек рыщут по горным хребтам, по глубоким долинам, тонут в бурных потоках и походные движения меряют тысячами верст. Таковы впечатления Верного, этого неверного во всех отношениях города. Заилийский Алатау. Тарантас, верховая лошадь, переменная лошадь - киргизская лава - вот средства сообщения в Семиречье.
И для того чтобы принять участие в трехверстном стипль-чезе, устраиваемом Пржевальским обществом поощрения конноводства, нужно скакунам совершить поход в 268 верст, да столько же пройти обратно. Маршрут команд намечен в 5-ть дней: первый день - 41 верста, второй - 50, третий - 68, четвертый - 67 и пятый - 42, без дневок; предстоит подняться на высокие притяньшаньские плоскогорья, перевалить два горных хребта и спуститься в долину р. Мы выступили в 7 часов утра из Джаркента, когда глубокое голубое бездонное небо висело над землею и яркие лучи солнца накаляли пески пустыни. Но в Карагачевой роще, которая тянется то широкими, то узкими оазисами вдоль пути на протяжении 15 верст от Джаркента до Борохудзира, веяло таким свежим ароматом знойного летнего утра, так весело щебетали птицы, кричала кукушка и пестрый удод проносился с ветки на ветку, что этот путь прошел совсем незаметно.
За Борохудзиром пыльная дорога поворачивает на юг и вступает в область камышей и засохших болот; на протяжении 24 верст глаз не видит ничего, кроме бездонного синего неба, желтых камышей да колеблющихся в далеком тумане Кетменьских гор. Песчаные барханы, кое-где поросшие ивняком, совершенно скрывают р. Или, и она появляется здесь, неожиданно широкая, мутная и куда-то словно спешащая. Полреки затянуто песчаным коричневым плесом; небольшой остров, заросший ивняком, прижался к дальнему от нас берегу.
На песчаном берегу вперемешку с красными лозинами ивняка растут ярко-зеленые, усеянные длинными сережками желтых цветов кусты дикого барбариса да на песке там и там, точно клумбы, искусно разбитые рукою садовника, кругами, овалами, поросли лиловые душистые ирисы. И от них по всему берегу разлит тонкий аромат, словно кто пролил духи, и в знойном колеблющемся воздухе дышится легко. Два парома ходят на переправе. Таких же первобытных парома, управляемых досками, вместо весел, как и на Дубунской переправе.
И когда погрузили на паром людей и лошадей, паромщики-киргизы зашли, засучивши белые штаны выше колена, в воду и потянули паром за канат. И медленно пошла по сероватой глади мутной реки тяжелая неуклюжая постройка, вся заставленная лошадьми. До самого серого плеса, больше полреки, паром тянулся людьми, и вода доходила им едва до колена. У плеса задержка.
Голоногие паромщики впрыгивают на паром, начинает работать доска-весло, и паром несется течением к кустам противоположного берега. Позади их почтовая станция. Под вечер в реке Или идет купанье людей и лошадей. Долго искали глубокого места и вот, наконец, за островом нашли.
Поднявшийся к ночи ветер взбороздил мутные воды мелкой волною, и, пофыркивая на этой волне, поплыли косматые киргизы, а за ними и стройные кровные лошади офицеров. Я не знаю большего удовольствия, как купанье с лошадью. Не понимаю, почему на заграничных курортах, где все так приспособлено для комфорта и удовольствия, не додумались завести купальных лошадей. С невысокого обрыва вы бросаетесь в воду; два, три шага, и вы провалились на глубину.
В прохладную влагу уходит мокрое тело лошади, увлекая и вас за собою; теперь беритесь рукою за гривку, повыше, и плывите, увлекаемые мощными движениями лошади. От нее только полголовы над водою; ровно похрапывает она, прижала уши и плывет, и плывет. Мимо несется противоположный берег, кусты, заливы, плесы, вы направляете свободною рукою к удобному месту, вот голова приподнялась над водой, живее на спину, чтобы не загрязнить в песчаном иле свои ноги. Это ли не наслаждение, не радость жизни?
В ночи задул обычный илийский ветер. По длинному коридору, образуемому долиною реки Или, проносилась жестокая буря с дождем. В темноте безлунной и беззвездной ночи убирали поэтичный бивак на берегу Или и сносили винтовки под навес почтового сарая... А наутро опять тишина, опять зной солнца пустыни, аромат ирисов и задумчивое колебание марева, затягивающего далекие Кетменьские горы.
Дорога вьется по громадному засохшему болоту. Песчаные вихри нанесли на это болото полосы песку; порос по нему исполинский вереск в рост человека с длинными сережками бледных лиловато-розовых, нежно пахучих цветов. Местами на болоте образовались промоины и глубокие щели, затянутые черною вязкою грязью. По болоту растет зеленая трава, и запах знойной сырости несется над ним - это нездоровое, лихорадочное место.
На 24-й версте стоит полупокинутый русский поселок Таш-Карасу. Болотная лихорадка гонит из него жителей. За поселком маленький подъем и кремнистая, жесткая, красноватая пустыня, усеянная галькой и мелкими камнями, жесткая, твердая, неприятная. Нечем дышать.
Если бы не легкий ветерок, нет-нет да обвевающий лицо, стало бы нестерпимо душно в этом тяжелом зное. Два с лишним десятка верст картина не меняется. Все такой же ровный подъем, все тот же песок и те же камни и темные гальки. Малый Алматинский пик в Заилийском Алатау И вот вдали оазисом показались могучие купы деревьев.
Растут сады. Через пустыню побежал арык, появились поля и жизнь - это поселок семиреченских казаков Чонджа. Было воскресенье, и на бревнах у завалинок сидели пестро одетые казачки, молодежь в шароварах с малиновым лампасом высыпала на улицу и на вопрос, где стали казаки, ответила стереотипным ответом: не знаю. А рядом киргиз ответил точно и показал, где стал бивак и куда пошли офицеры.
Это немогузнайство, ленивое отделывание от ответа, у русских и рядом точный ответ азиата огорчали меня всегда в пути. В Чондже свежее. Веет прохладой, пахнет дождем. Народ в Чондже богатый, живет по-казачьи, широко, большим хозяйством.
В доме есть и квас, и хлеб, и два самовара; встречают радушно, смотрят ласково; видимо, уже прочно сели на землю. У учителя есть граммофон, и в открытое окно на улицу несутся шипящие звуки какого-то вальса. И так 35 верст пути без единой встречи, без перемены пейзажа, без перемены цвета красно-серой пустыни! Вдруг спуск, крутой, тяжелый, зигзагом идущий в узкую долину весело шумящей, покрытой пеной горной речки Темерлик.
Ее берега покрыты густою зеленою травою. Желтые цветы одуванчика, низенькая куриная слепота, лиловые ирисы, а вдали густая роща ярко-зеленых раскидистых карагачей, к которой прижалась одинокая белая постройка почтовой станции Темерлик. Здесь привал на три часа. Сегодня большой переход - семьдесят верст, и на середине пути мы расседлываем, растираем спины, поим и кормим лошадей.
Мы прижались к Кетменьским горам; это с них, впадая в реку Чарын, бежит веселый ручей Темерлик; это их обширные плоскогорья покрыты сочною травою; это здесь начинается царство каракиргизов, их табуны и их несчетные стада баранов и быков. За Темерликом подъем на горы Куулук, 5800 футов высоты. То зеленые, то скалистые пики гор угрюмы. Холодный и сырой ветер ходит по ним и несет обрывки седых туч.
Бесконечно, словно между кулисами, вьется дорога, упрется в гору и снова повернет, и опять крутой подъем, и кажется, конца не будет этому подъему. Ждешь спуска, ждешь перевала, но горные зубцы, то зеленые с пологими краями, то острые, скалистые, с выдавшимися острыми зубцами порфиров и гранитов, преграждают путь, и дорога терпеливо обходит их, поднимаясь к самым тучам. Вот, наконец, небольшой спуск и обширное плоскогорье, окруженное зубцами гор, с белеющими вдали снеговыми вершинами отрогов Тянь-Шаньских гор. У реки Кегень стоят станция и постоялый двор.
Подле несколько юрт киргизов, а кругом с непрерывным блеянием, нарушающим суровую тишину молчаливого зеленого плоскогорья, бродят стада баранов. Это блеяние - музыка кочевника; эти белые, коричневые, черные пятна шелковистых баранов, развеявшихся по зеленой степи, - это лучшие краски, лучшее украшение кочевой жизни. Стадо баранов, дальше табун, дальше быки и опять бараны - вся степь; все плоскогорье, дикое и угрюмое, покрыто ими, и это они оживляют яркую зелень мелкой травы степи, никогда не знавшей культуры. В руках у нее тяжелая плеть с плетником из кожи жеребенка, с рукояткой из козьей ножки, усеянной металлическими бляшками.
И молодежь, и старики на лучших скакунах своих табунов выезжают за нею и стремятся поймать ее и, охвативши на полном скаку горячими объятиями, расцеловать пышущие зноем долгой скачки пунцовые щеки и яркие губы девки-волка. А потом - уходить. Девка-волк с диким выкриком мчится за победителем и лупит его по чему попало своею нагайкой. Это здесь в дни выборов старшин идут кровавые драки и степная полиция сбивается с ног, водворяя порядок среди расходившихся киргизов.
Посреди этой раздольной степи стоит станция Каркара. Подле станционной постройки обширный поселок каких-то избушек, складов, сбитых из грубых неотесанных досок, с закрытыми ставнями окнами, с забитыми досками дверьми. На протяжении почти квадратной версты разбросаны эти постройки, образуя неправильные улицы и переулки. Здесь бывает 1-го июня большая ярмарка.
Сюда съезжаются десятки тысяч народа, и вся степь бывает густо покрыта громадными стадами быков, овец, табунами лошадей, верблюдами, кибитками и палатками. Вся орда здесь. Тому, кто хотел бы описать времена Тамерлана, тому, кто вздумал бы нарисовать эту страшную орду, вдруг двинувшуюся с кибитками, с женами и детьми на Русь, необходимо съездить на ярмарку в Каркару. Кругом пустыня, дикие хребты, головокружительные подъемы и спуски на перевалах, пески или степь.
Кажется, откуда взяться тут людям? И вот на маленьких лошадках, на высоких верблюдах, на быках и ослах все горное население съезжается сюда. Здесь меняют табуны на стада овец, здесь коров превращают в деньги, а деньги в ситцы и шелка. Здесь шипит граммофон и бывает кинематограф и странствующий цирк.
Много, много лет тому назад, говорит киргизское предание, по этой степи проходил Тамерлан. Он шел к реке Джергалину и к великому озеру Иссыккуль. Впереди была узкая тропа, круто поднимавшаяся в горы, поросшая густым еловым лесом. И приказал Тамерлан каждому воину, говорит предание, взять камень и бросить его подле того места, где он стоял.
Подходили, зашитые в звериные шкуры, в остроконечных малахаях, отороченных мехом, скуластые, желтые, узкоглазые монголы, с колчанами стрел за плечами и клали камень за камнем. И росла гора камней.
Герой, защитник России и прочая, прочая, прочая. Что ж, ну, начнем тогда с гражданской войны, а закончим его казнью в 1947 году. Настоящие планы Краснова во время гражданской войны в России. В одном месте ведутся порой споры. Одни заявляют, что Краснов обещал большевикам не выступать против советской власти, а другие говорят, что Краснова хотел арестовать Троцкий практически сразу после освобождения из-под ареста. На эту тему поспорить ещё можно, но нельзя опровергнуть лишь одно - Краснов бежал на Дон и уже в мае 1918 года создал на территории Кубани недогосударство "Всевеликое войско Донское".
Карта Войска Донского на 1918 г. По центру представлен их флаг. Сразу же были установлены отношения с Германской Империей. Краснов направил телеграмму германскому императору Вильгельму II о том, что Всевеликое войско Донское как субъект международного права не считает себя в состоянии войны с Германией. Он также обратился к Германии за помощью с оружием и предложил установить торговые отношения. Во втором послании к Вильгельму, Краснов попросил и о том, чтобы впоследствии, по мере освобождения от большевиков, Германия признала право на самостоятельность Кубанской, Терской и Астраханской областей, а также Северного Кавказа, и выступила посредником в переговорах с Советской Россией об установлении мирных отношений с Доном. За это Краснов обещал полный нейтралитет по отношению к Германии и недопущение на Донскую территорию враждебных Германии вооружённых сил. Германские власти признали правительство Краснова.
В обмен на продовольствие Краснов получил 11 тысяч винтовок, 44 орудия, 88 пулеметов, 100 тысяч снарядов и 9 миллионов патронов. Всевеликое Войско Донское. С помощью Германии, Краснов планировал отсоединить Кубань и прочие территории от единой России, ну чем же тут не герой. Но, данный персонаж не только этим красен. Краснов известен тем, что отделил жителей Дона и казаков от русских в отдельную "нацию". В целом, у Краснова было 2 плана: 1 В случае победы белой армии и неудачи в формировании отдельного государства добиться большой автономии и прав для донских казаков. Но что интересно ещё? Данная личность всего за пару месяцев умудрилась поссориться почти со всеми ближайшими к нему предводителями белого движения.
6. Петр Николаевич Краснов
В нем излагалась легенда, согласно которой знаменитый церковный деятель и писатель Симеон Полоцкий, «знавший звездное течение», то есть бывший астрологом, в ночь зачатия Петра наблюдал необычное небесное явление. Верховный суд советской России приговорил его к смертной казни через повешение. Ему было 77 лет. В 1920 году эмигрировал в Германию, через три года переехал во Францию. В те годы как раз разворачивалась первая волна эмиграции. С сентября 1943 года Краснов — начальник. В 1916 году возобновились наступательные действия Российской Императорской Армии, в ходе которых генерал Краснов принял участие в знаменитом Луцком прорыве генерала Каледина (составной части Брусиловского прорыва). Пётр Краснов — Пётр Николаевич Краснов 10(22)сентября 1869 — 16 января 1947 Место рождения Санкт-Петербург Место смерти Москва Принадлежность Российская империя Род войск кавалерия Годы службы 1888—1919 Звание Генерал от кавалерии.